ОСТАВАТЬСЯ ВСЕГДА ЧЕЛОВЕКОМ

Земля ингушская во все времена славилась своими мужественными сыновьями и достойными дочерями. Сегодня их имена золотом высечены в пантеоне народной памяти и славы. И мы не без гордости можем говорить, что в нашем горном краю всегда появлялись на свет сильные духом люди, чьи характеры словно позаимствовали свою твердость у незыблемых горных вершин.

Время неудержимо проносится над миром, сменяются эпохи и поколения, уходят в прошлое яркие события и отраженные в них простые человеческие истории и незаурядные судьбы. Но в назидание потомкам остаются дела и поступки тех, кто безупречно прошел свой жизненный путь и оставил после себя доброе имя. Фронтовик Михаил Горнакеевич Булгучев из их числа.

В ОДИН из дней далекого уже 1979 года Михаил Горнакеевич, оставив все неотложные дела, ненадолго покинул родной Малгобек. Путь его лежал в Тбилиси, в гвардейскую воинскую часть, куда на этот раз его позвала съемочная группа передачи Центрального телевидения «Служу Советскому Союзу». Он бывал там и прежде – в части проходили срочную армейскую службу его сыновья Аслан, Рустам и Мурад, что само по себе, конечно, не могло стать простым стечением обстоятельств. Трое сыновей, каждый в свое время, оказались там по воле отца. Для Михаила Горнакеевича было важно, чтобы его дети служили именно в этом воинском подразделении, под боевым знаменем которого ему самому довелось сражаться с фашистами в годы Великой Отечественной войны…

Михаил (Мирг) Булгучев родился ингушском селе Сагопши 23 марта 1922 года. Его отец был в числе первопроходцев Малгобекской нефти, а потому позже семья переселилась в Малгобек – город нефтяников, который тогда только-только закладывался на Терском хребте, но уже был знаменитым на весь Советский Союз. Богатейшему Малгобекскому нефтяному месторождению на долгие годы вперед предстояло стать одной из главных кладезей Родины, где день и ночь добывалось «черное золото».

Мальчишкой Михаил облазил все сопки Терского хребта, а любуясь ночными огнями нефтяных вышек, мечтал, что однажды и он пойдет по стопам отца, став полноправным членом семьи малгобекских нефтедобытчиков, трудовая слава которых гремела по всей стране.

Любовь к родному Малгобеку, свидетелем рождения и становления которого он стал, всегда будет жить в сердце Булгучева. Уже в зрелом возрасте, занимаясь на досуге литературным творчеством, дававшем ему внутренне отдохновение, Михаил Горнакеевич посвятит городу нефтяников немало поэтических строк. Есть среди них и такие:

В который раз - как в первый раз,

Листвой широкой шевеля,

Меня встречают в ранний час

Над Малгобеком тополя.

Неодолимо, в полный рост,

Когда безмолвно спит земля,

В живой росе встают до звезд

Мои родные тополя.

В 1939 ГОДУ, оставив позади школу, юный Михаил отправился служить в армию. Там, вдали от родных мест, и застала его Великая Отечественная война. Но в 1942 году, едва только враг подошел к стенам его родного города, этот молодой парень оказался в числе легендарных защитников Малгобека.

Героическая Малгобекская оборонительная операция навсегда врежется своими суровыми отметинами в его память.

«Непрерывно ухали вражеские батареи, рвались снаряды, - вспоминал Михаил Горнакеевич. - Танки, изрыгая огонь, давили все живое. Стонала и пылала Кавказская земля. До зубов вооруженные, значительно превосходящие наши силы фашистские войска продвигались вдоль водной преграды. Моздок удержать не смогли. Наш танковый батальон менял позиции, беря направление на Малгобек. Издали был виден родной город, разбросанный на склонах гор. Меня очень волновала его судьба.

Противник, форсировав в некоторых местах Терек, решил внезапным ударом пробить себе путь в Алханчуртскую долину через станицу Вознесенскую. Несмотря на частые и ожесточенные атаки, советские воины стойко оборонялись, проявляя чудеса героизма, удерживая занятые рубежи. Потерпев здесь неудачу, фашисты сосредоточили свои основные силы на северо-западной части Малгобека. Пока шла битва на подступах к городу нефти, наши войска смогли прочно закрепиться севернее кирпичного завода, превратив эту часть города в неприступные бастионы.

Приказом командования наш батальон включили в 57-ю стрелковую бригаду полковника Волкова. Заняли исходные позиции. И вот однажды на рассвете прибежал вестовой и, задыхаясь, выпалил:

- Старшина! Вас срочно вызывает комбриг.

«Зачем, - думаю, - вдруг понадобился?» Быстро собрался и отправился в с. Пседах, где находился штаб. Разыскал дом. Адъютант доложил. Меня провели в комнату, где был Волков.

- Ты, Булгучев, местный. Наверное, хорошо знаешь Малгобек? - спросил комбриг.

- Так точно, - ответил я. - Знакомы все улицы, учреждения, дома. С детства здесь жил.

- Отлично! Пойдешь в тыл врага, уточнишь, где находятся штабы, скопления танков и другой техники. Теперь ступай к начальнику разведки майору Гудько. Желаю успеха.

Там уже были Григорий Прохоров и Николай Фролов - солдаты нашей роты. Начальник разведки рассказал, что предстоит делать, как вести себя. Разъяснил важность задания.

- Покушайте, отдыхайте, а поздним вечером в путь-дорогу. Смотрите в оба, - напутствовал дружески майор. - Ни пуха, ни пера!

Ночь выдалась темной. Осторожно минули передовые охранения, нейтральную зону. Немцы не заметили. За линией фронта добрались до бригадного двора колхоза имени Карла Маркса. Сверили маршрут. К часу ночи поднялись на гору и достигли конторы гражданского строительства. Потом все трое спустились в лес. Здесь надо ждать утра.

- Может быть, побеседовать с жителями? - поделился мыслью с друзьями. - Свои же, советские…

- Попытай, Миша, счастья, - поддержали Прохоров и Фролов.

Приблизился к дому, стоявшему на окраине, почти беззвучно. Постучал. Дверь открыл пожилой мужчина. Это был Никифор Иванович Христич, давнишний знакомый. Из разговора выяснилось, что делать здесь почти нечего. Скопление немцев в районе совхоза №14. Хотя было трудно с продовольствием, они с женой угостили нас кукурузными лепешками и вареным картофелем.

Туман плотной стеной поднимался из долины. На местности я ориентировался отлично. К тому же нас вызвался сопровождать сосед Христича - мой приятель Магомед Биситов. К цели пришли незамеченными. Выяснили, что в районе находился горнопушечный полк. На карту нанесли координаты боевых расчетов. Место расположения штаба указал Биситов. Спасибо ему, доброму человеку.

На оккупированной территории мы были сутки. Своими глазами видели издевательство фашистов над мирным населением. Один дюжий эсесовец до полусмерти избил жителя города Тихона Брежнева. Позднее мы узнали, что старик отрезал для ремонта телеги кусок валявшегося телефонного кабеля. Фриц порол его с остервенением и злобой. А что могли сделать мы, разведчики? Вступиться за старика? Задание тогда будет сорвано.

Собрав необходимые данные, на следующую ночь мы возвращались обратно по намеченному курсу. Двигались бесшумно, ибо любой шорох или брошенное слово погубит дело. Шагаем по тропинкам, как кошки. Холмы, балочки, перелески. Несколько метров оставалось минного поля - а там безопасно. Кто-то из нас зацепил ногой протянутый провод. Раздался взрыв. Мы залегли. Гитлеровцы открыли огонь из пулеметов и автоматов. Кругом затрещало. Появились «фонари» на парашютах. Стало светло, будто в ясный солнечный день. Распластавшись на земле, мы засекли пулеметный расчет, оставшийся несколько позади. Каждый из нас метнул гранаты и пулемет захлебнулся. В это мгновение Прохоров застонал и крикнул:

- Конец, ребята. Выбирайтесь сами!

- Ты что, Гриша, очумел что ли?- сказал я, подползая к нему. Схватил за шинель и потянул вперед, к своим. В это время Коля Фролов дал длинную автоматную очередь и уничтожил второй вражеский пулеметный расчет».

Удача оказалась на стороне парней. Они добрались в свое расположение и передали командованию ценные разведданные. Утром на фашистский горнопушечный полк обрушился шквал артиллерийского огня, полностью уничтоживший его. Как потом доложила разведка, от немецкого штаба не осталось и щепок – только глубокая воронка зияла на его месте.

 

БОЛЬШОЙ и полный опасностей фронтовой путь Михаила Булгучева прошел от Терского хребта до самых Альп. И мужество ни разу не изменило молодому ингушу. Он раз за разом уходил в разведку, а будучи санинструктором выносил с поля боя своих боевых товарищей. Теперь уже невозможно подсчитать, сколько спасенных жизней на его счету. Но один документ военной поры дает нам некоторое представление о том, насколько бесстрашным воином был Булгучев.

Передо мной наградной лист, подписанный 15 апреля 1945 года командиром минометного батальона, гвардии капитаном Гудько: «За время уличных боев с немецкими захватчиками в гор. Вена с 5 апреля по 15 апреля 1945 года тов. Булгучев вынес с поля боя 32 раненых вместе с их вооружением и оказал им первую медицинскую помощь. Достоин правительственной награды – ордена Красной Звезды».

За этими скупыми строчками читаются бесстрашие, настоящий мужской характер и железная выдержка гвардии старшины Михаила Булгучева, санинструктора минометного батальона 2-й гвардейской механизированной бригады 1-го гвардейского ордена Ленина механизированного корпуса 3-го Украинского фронта.

Все эти качества позволили ему до конца войны оставаться в строю и избежать участи других воинов-ингушей, которых после сталинской депортации ингушского народа бдительные особисты снимали с фронтов, несмотря на все боевые заслуги, и отправляли на чужбину, туда, где погибали от голода и болезней их родные, оторванные от своих корней.

Но нередко случалось и так, что командиры на свой страх и риск шли на подлог – меняли в документах имена и национальность наших земляков, не желая расставаться с этими надежными бойцами. Так и у Булгучева в нужной графе появилась запись: кумык.

Фронтовые пути-дороги вели воина-освободителя через Румынию, Венгрию, Хорватию, Австрию. Под натиском советских войск земля горела под ногами у немецко-фашистских захватчиков. Гимнастерку Михаила украсила новая боевая награда – медаль «За взятие Будапешта». И именно в этом городе случилась у Михаила одна встреча, получившая свое продолжение в мирной жизни. Годы спустя она была описана и в книге «Ингуши в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»

«В те дни, когда советские войска штурмовали Будапешт, превращенный фашистами в крепость, гвардии старшина М. Булгучев и гвардии старший лейтенант Николай Фролов получили задание: пробраться на нейтральную полосу и проверить, доступна ли соседняя улица для действия наших танков.

Нейтральная полоса... Только привычкой к строгой военной терминологии можно объяснить то, что подобное нагромождение битого кирпича, стальных балок и готовых вот-вот рухнуть стен называли «полосой». Гитлеровцы только что отошли, а наши бойцы еще не успели закрепиться, так как немецкие снайперы и пулеметчики держали развалины и уцелевшие дома под прицельным огнем.

Где перебежками, где ползком, преодолев наиболее опасный участок,  разведчики вышли на интересующую их улицу, совсем близко шел бой, шальные пули то и дело рикошетили от стен верхних этажей.  Но привычный слух разведчиков уловил звуки.

Неожиданно в подъезде одного из домов послышались шаги.  Михаил Булгучев прижался к стене, подал знак старшему лейтенанту. Дверь подъезда распахнулась, и на улицу, осторожно осматриваясь,  вышли двое мужчин в штатском.

- Хенде хох! - скомандовал Булгучев и поднял ствол автомата.

Вздрогнув от неожиданности, мужчины подняли руки.  И почти тут же откуда-то с конца улицы застрочил немецкий пулемет. Пули с визгом ударили по мостовой.

- Сюда! - крикнул Булгучев, указывая на проход во двор.

Оказавшись в безопасной зоне, разведчики быстро обыскали задержанных. Пленные были доставлены в штаб бригады. Через некоторое время из штаба вышли два венгра - уже без конвоя, оживленно переговариваясь между собой. Проходя мимо разведчиков, один из них остановился возле Булгучева, пожав ему руку, сказал:

- Спасибо!

Затем достал из нагрудного кармана свою фотографию, что-то быстро написал на обратной стороне и протянул Михаилу.

- Тебе на память! - объяснил Булгучеву кто-то из сослуживцев. Спасибо, говорит, за спасение!»

Миновали десятилетия. И однажды, уже в 1963 году, увидев в одной из центральных газет фотографию Генерального секретаря ЦК Венгерской социалистической рабочей партии Яноша Кадара, Михаил Горнакеевич задумался: кого же ему напоминает этот человек? В памяти стали всплывать некоторые события… «Да не может быть!» - мелькнула первая мысль. Он стал искать среди своих бумаг ту фотографию с войны, которую подарил ему незнакомый венгр, спасенный им на улице разрушенного Будапешта. А когда нашел, все сомнения пропали. На обороте старого снимка была подпись: «Янош Кадар»!

Михаил Горнакеевич написал в одну из венгерских газет. Прошло немного времени, и почтальон принес ему домой правительственный пакет.

«Уважаемый товарищ  Булгучев! – писал венгерский лидер. - Ваше письмо от 2-го января получил. Благодарю Вас и Ваших детей за сердечные приветствия и пожелания, которыми Вы оказали честь мне и моим соотечественникам.

Пользуясь случаем, также шлю привет Вам, одному из наших советских братьев, которые боролись за освобождение нашей страны. Желаю Вам и Вашей семье хорошего здоровья, больших успехов и счастья. С сердечным приветом, Янош Кадар».

Одной перепиской дело не закончилось. В 1975 году по приглашению Яноша Кадара Михаил Гарнакеевич побывал в Будапеште на праздновании Дня Победы.

ОДНОЙ из самых дорогих его сердцу наград (а их у него было немало) для М.Г. Булгучева стал орден Отечественной войны второй степени. Воин-орденоносец, гвардии старшина, со своими родными он увиделся только 1948 году, разыскав их в Казахстане. В семье Булгучевых, как и в других ингушских семьях, верили, что разлука с родиной не может длиться вечно. Эта вера, по сути, и помогла выжить ингушскому народу в том кровавом кошмаре сталинского геноцида. Преодолев нечеловеческие испытания, народ сумел сохранить себя, свою национальную идентичность и культуру.

Когда рухнули оковы тирании, Булгучевы одними из первых подались в родные места. Михаил Горнакеевич, человек, прошедший суровую жизненную закалку, в последующем занимал в Малгобеке ответственные посты. Возглавлял городскую организацию ДОСААФ, много лет возглавлял пожарную часть, в зоне ответственности которой находились объекты нефтяной промышленности республики.

По рассказам людей, знавших его при жизни, М.Г. Булгучев всегда оставался исключительно порядочным человеком, которому было присуще обостренное чувство справедливости. Он никогда ни шел на сделку с собственной совестью, ценил окружающих, любил свой народ и потому даже в наши дни, спустя много лет после его ухода из жизни, Михаила Горнакеевича в Малгобеке помнят и вспоминают с большим уважением. Красивый след, оставленный им на земле и в сердцах малгобекчан, с полным на то основанием может служить примером для подражания.

Наши старшие поколения задали для нас высокую планку. Быть достойными их памяти – наш долг перед своим народом, перед нашей любимой Ингушетией.

Ахмет ГАЗДИЕВ

На снимках: М.Г. Булгучев во время съемки передачи «Служу Советскому Союзу», Тбилиси, 1979 год;

во время торжественного приема у Генерального секретаря ЦК Венгерской социалистической рабочей партии Яноша Кадара по случаю очередной годовщины Великой Победы, Будапешт, 1975 год;

М.Г. Булгучев с коллективом городского ДОСААФ, Малгобек, 1965 год;

фото на память от Яноша Кадара